Из до гомеровской семантики   —   Лист 2

(такова, напр., очень древняя увязка Зевса и Ганимеда, его двойника, позднее любовника)¹. Оттого-то у арабов ‛друг’ значит ‛брат’, а у вавилонян ‛друг’ это ‛любовник’, и Таммуз назван ‛другом’ Иштари; оттого и ныне из социального эвфемизма, вместо ‛любовник’ или ‛любовница’ говорят ‛друг’, ‛подруга’, resp. ‛подруга жизни’ = ‛жена’. Выветрившись из ἑταῖρος, значение ‛любви’, и именно ‛общественной любви’, осталось целиком в ἑταίρα, поглотив и заслонив значение ‛подруги’. Греческие гетеры по развитию, образованию и социальной независимости стояли неизмеримо выше греческих женщин, особенно жен: совершенно несомненно, что они как институт восходили к иной стадии развития общества, более древней, чем родовой строй². Точно так же архаичен институт греческих мужских обществ, гетерий, т. е. товариществ, члены которых были ‛друзьями’ потому, что в первобытно-коммунистическом обществе они были ‛братьями’ в социальном значении этого слова³; напротив, в христианских общинах такие ‛товарищества’ стали ‛братствами’. О том, что hetairos и hetaira были именами божеств, говорит Зевс Гетерий, Афродита Гетера и праздники Гетериды. О Зевсе говорили, что он получил это имя по покровительству друзьям, но Афродита? Как Гетера, она была божеством и гетеров-мужчин и гетер- женщин, что значило ‛друзья’, ‛товарищи’, ‛подруги’⁴. Вообще, название гетеры, приложимое к жрице общественной любви, ‛общественной любовнице’, не переставало означать ‛подруги’, и свободно-рожденные женщины, равно и девушки, могли называться гетерами⁵. – О том, что ‛друг’ только один из аспектов единой сущности божества, говорит еще и наличие в мифах друзей-врагов, т. е. двух друзей, вступающих в поединок, словно это смертельные враги. Такой «поединок дружбы» в эпосе о Гильгамеше и в мифах о Тезее, о Пиритое и др. У Гомера он особенно архаичен. В VII песне Илиады Гектар вызывает ахейцев на единоборство, и его вызов принимает Аякс. Оба героя ожесточенно бьются весь день, и Гектар уже ранен; однако, из-за ночи бой откладывается до следующего дня. И вот два свирепых, непримиримых врага