Семантика постройки кукольного театра
Опубл.:
1. Семантика архитектуры вертепного театра: (фрагменты доклада О. М. Фрейденберг, прочитанного в Академии материальной культуры 20 мая 1926 года) / [подг. текста], научн. аппарат Н. В. Брагинской // Декоративное искусство СССР. – 1978. – № 2. – С. 41–44;
2. Семантика постройки кукольного театра // Миф и театр / О. М. Фрейденберг; сост., научно-текст. подг., предисл. и примеч. Н. В. Брагинской. – М.: ГИТИС, 1988. – С. 13–35.
3. The Architectural Semantics of the Vertep Theater // Soviet Studies in Literature: a Journal of Translations. – 1990–1991. – Vol. 27, № 1 : Ol’ga Mikhailovna Freidenberg : [Selected Translations]. [Part I] / guest ed. N. Perlina. – P. 41–53
1. Семантика архитектуры вертепного театра: (фрагменты доклада О. М. Фрейденберг, прочитанного в Академии материальной культуры 20 мая 1926 года) / [подг. текста], научн. аппарат Н. В. Брагинской // Декоративное искусство СССР. – 1978. – № 2. – С. 41–44;
2. Семантика постройки кукольного театра // Миф и театр / О. М. Фрейденберг; сост., научно-текст. подг., предисл. и примеч. Н. В. Брагинской. – М.: ГИТИС, 1988. – С. 13–35.
3. The Architectural Semantics of the Vertep Theater // Soviet Studies in Literature: a Journal of Translations. – 1990–1991. – Vol. 27, № 1 : Ol’ga Mikhailovna Freidenberg : [Selected Translations]. [Part I] / guest ed. N. Perlina. – P. 41–53
$nbsp;
Поиск: по документу
Режим: текстовый | факсимильный
это были центральные помещения, вокруг которых группировались комнаты первой половины, передней; здесь находился бассейн с дождевой водой; но μέγαρον было и женской комнатой, и святилищем (святое святых) храмового божества и могильной ямой1. Когда мы узнаем от Плутарха, что μέγαρον есть еще и переносной храм, то у нас устанавливается для этого слова одно групповое понятие: жилище божества – жилище женщины – жилище мертвеца – вместилище воды – переносное местопребывание бога2. Напрашивается на сопоставление collocatio, римский обряд выставления трупа для прощального оплакивания. И здесь перед нами высокий помост-ложе, катафалк, на который положено изображение усопшего, как та же кукла; он или стоит, или телега с этим помостом движется в pompa funebris уже для погребения; в том и ином случае рядом идет обряд нений, пения печальных песен, и лавдаций, прославлений былых деяний покойного – тот же canticum третьего лица3. Идея высоты подчеркнута в этом возложении мертвеца на стол (как и до сих пор в христианском обычае) или на высокое ложе; типично collocatio Септимия Севера, при котором восковое изображение покойника было положено на огромное ложе из слоновой кости, поднятое в высоту (Herodian. IV 2, 2). Тем поразительнее параллельное сообщение Полибия, что изображение-маска покойного хранилось и в atrium’* е (VI 55, 4): мы еще раз видим, что светское жилище в своей семантике дублирует храм, могилу и телегу4. Я приведу еще только два при
1 Марр Н. Я. Первый средиземноморский дом и его яфетические названия у греков μέγαρον, у римлян atrium. – Известия Российской Академии Наук (ИРАН), 1924, с. 231. Как уже указал Bötticher (o. c. II, IV 6) мегарон служил святилищем при праздновании мистерий и был связан с культом хтонических богов.
2 Марр, o. c. 3 Dio Cass., 56, 3–4, Epit. 74, 4, 2; Plut., Sull. 38, 1; Suet., Caes. 84; App., Bell. civ. II 147; Amm. Marc., XIX 1, 10 etc. Laudatio funebris на агоре и плач у парадного ложа, где лежит изображение покойного, освещают и Феокритовы Адонии (Idyl. XV). 4 Ср. Марр, o. c., с. 226–228 с его же, Отчет о поездке к восточно-европейским яфетидам. – ИРАН, 1925, с. 24 и его же, Средства передвижения, орудия самозащиты и производства в до-истории (к увязке языкознания с историей матерьяльной культуры). – Л., 1926, с. 35 слл. |
 
|
мера: один, описывающий римскую площадь, на которой находится деревянное βῆμα, на нем οἴκημα ἄτοιχον περίστυλον из слоновой кости и золота, и в этом οἴχημα ложе с изображением покойника (Dio Cass. Epit. 74, 4, 2); и другой, из сценической части выноса, когда актеры, в восковой маске покойного, стоят на телеге и манерами своими, одеждой и инсигниями изображают этого покойного1. Мы можем, таким образом, заметить, что идея ящика – шкапа – гроба идет в параллелизме с идеей жилища – телеги – храма – подмостков – ложа или стола. И что идея куклы параллельна идее божества – актера – покойника. Куклы, найденные в могилах, и кукольные мертвецы Геродота и Петрония, возлагаемые на пиршественный стол, начинают получать комментарий.
IV Но и целла вообще, святилище языческого храма, где находится (обычно, в темноте) изображение божества – не есть ли тот же ящик с куклой в роли бога или богини? – Конечно, да. Здесь мы подходим к явлению κίσται μυστικαί (как дома божества), которые засвидетельствованы для всех почти народов2. Классический пример – библейский ковчег, который почитался еще до нахождения в нем скрижалей3: такое жилище божества со статуей его или фетишем есть тот же зачаточный вертеп с куклой. Правда, ковчег дублируется священной палаткой, и уже в ней находится изображение бо 1 Polyb., VI 53–4. Ср. на римских похоронах восковую куклу вместо самого и мператора.
2 Benzinger Imm. Hebräische Archäologie. – Freiburg i. B. – Leipz., 1894, S. 3 sq. 3 Ibidem. |
|
га или ковчег (Exod. 33, 7 sqq.). Но и храм языческий имел своим центральным помещением целлу, в которой находилось aediculum божества – возвышенное место, прикрытое балдахином, та же палатка1. Как aediculum становится храмом в храме, так становится и ковчег, когда его переносят в святое святых. И как aediculum, казалось бы, непонятно сохраняет форму гробницы, а cella – идею темного склепа, так и святое святых, кубической формы, лишенное света, выходящее на запад, являет то же самое жилище мрака2. Только раз в году заходит сюда первосвященник – в день очищения 3; как и всякое святое святых, оно ἄβατον и ἄδυτον 4. Не потому ли, что смертным нельзя видеть божьего лика? что препятствуют грехи? – Нет, темное жилище божества, выходящее на запад, ἄβατον потому, что идея его – идея преисподней, и что в царство смерти, где живет бог света, заходить нельзя именно смертным5. – И вот еще раз кукла в гробу, изображение покойного в храмике, шкапике или атрии.
V Идея храмового ящика окончательно раскрывается нам в обиходе христианских церквей. Нам достаточно вспомнить, что здесь ков 1 О космогоническом значении высоты, шатра и дома см. Eisler R. Weltenmantel und Himmelszelt. – München, 1910, S. 618.
2 Benzinger, o. c., S. 377, 243 sqq. 3 Exod. 30, 10; Lev. 16, 2; 34. Смерть считалась скверной, очищение, первоначально, есть уничтожение смерти. Ср. Lev. 20, 1; 11; 22, 4. 4 Так, место погребения ипостаси Юпитера, Фламена Диалиса, становилось ἄδυτον. Что ἄδυτον есть преисподняя, видно из многочисленных античных примеров местонахождения его под землей: Paus., II 2; VII 27, 7; Hdt., I 159 и мн. др. Культ богов с таким ἄδυτον носит явный хтонический характер, Bötticher, o. c., S. 312. Античный храм вообще слит по идее с могилой, Clem. Al., Prot. 39: νεὼς μὲν εὐφήμως ὀνομαζομένους, τάφους δὲ γενομένους [τουτέστι τοὺς τάφους νεὼς ἐπικεκλημένους]. Ср. Arnob., Adv. nat. VI 6 (ср. Diod., IV 79). 5 Первосвященник должен не входить в течение года в святое святых, “чтобы не умереть” (Lev. 16, 2). Ср. смерть сыновей Аарона, внезапно умерших в святилище “пред лицом Господа”: с тех пор выходить можно было только Аарону только раз в году (Lev. 16,1–2). Здесь ясна связь между входом в святое святых и смертью. И. Г. Франк-Каменецкий добавляет, что первосвященнику, входившему в день очищения в святое святых, избирался заместитель, и возвращение первосвященника праздновалось как радостное событие. |
|
чеги являются дарохранительницами, чтоб понять идею божества, олицетворяемого вином и хлебом, в неотделимой связи с идеей обожествленного сосуда–ящика как вместилища и жилища высшей силы. Вместе с тем, мы получаем еще два подспорья – одно в замене изображения божества непосредственно трапезой как его параллельным олицетворением; второе, в местоположении таких трапезных сосудов на престоле. Я напомню, что престолом (на Западе – алтарем) является обыкновенный стол на четырех столпах, τράπεζα и τράπεζα ἱερά или ἁγία, стоящий и сам на возвышении (пресбитерионе), посредине алтаря, куда нельзя заходить никому из мирян1. У католиков над алтарем опускается балдахин, а сам он, продолговатой формы, покрыт белыми полотняными покровами; к его возвышению ведут ступени2. У православных балдахин над престолом (на 4-х колонках) называется киворий; но киворий есть и дарохранительница; и здесь престол одевается в две одежды – нижнюю, сорочку (κατάσαρκα), и верхнюю, платье (ἐνδύτη), чьи цвет и материал соответствует ризе священнослужителя. На Западе престол закрывается занавесами между столбами кивория; на Востоке это παραπέτασμα, занавес в дверях решетки, отделяющей алтарь от средней части храма3. Мы получаем ряд семантических тождеств: божество олицетворяется в еде и питье, сосуд уподобляется ящику и храму, стол, на котором лежит божество, символизируется “небесным местом” и одновременно “гробом”; символика прямо называет его “телом Господа”4 и ставит знак семантического равенства между божеством, столом, небом,
1 Покровский Н. В. Происхождение древнехристианской базилики. Церковно-археологическое исследование. – Спб, 1880, с. 150 слл.; Lange C. Haus und Halle. Studien zur Geschichte des Antiken Wohnhaus und der Basilika. – Leipz., 1885, S. 300.
2 О символике ступени неба см.: Fries C. Studien zur Odyssee. – Vorderasiatische Gesellschaft. Mitteilungen. – B., 1910, Jg 15, Nom. 2, S. 92 sqq. О небе–лестнице, находящемся на высоте или на подмостках заднего фона см.: Driesen O. Der Ursprung des Harlekin. Ein Kulturgeschichtliches Problem. – München – Weimar, 1904, S. 83. 3 Покровский, o. c., с. 167. 4 Покровский, o. c., с. 159; Пселл у Bötticher’*а (o. c., S. 292): τὰ δἐ παραπετάσματα ἀθέατα τὰ ἐν τοῖς ἄδύτοις φυλάττοντα Poll. I 1: ἄβατον=ἄδυτον, ἄψαυστον, ἀθέατον, ἀνάκτορον. О завесах перед идолами см. Paus., VII 2. |
|
гробом; но, скрытый балдахином, этот стол отождествляется и с сосудом, где пребывает божество1. Одежды стола, состоящие из нательника и верхнего платья, говорят еще раз о нем как о божестве2; его сорочка уподобляется савану (плащанице) мертвого бога, его верхняя одежда – одежда священнослужителя, олицетворяющего бога живого3. Наконец, и эти покровы дублируют только завесы преграды и то покрывало, которое осеняет божественный стол (высоту) сверху в виде шатра ли, кивория, балдахина или палатки4. Мы получаем семантический ключ к нашим вопросам. Теперь погребальный помост, катафалк, с его ложем–гробницей, высоким столом и пологом5 предстает нам в виде престола. Стол с возлежащим покойником
1 Eisler, o. c., S. 230 sq.
2 Греки и римляне тоже одевали алтарь в покровы. Ср. обычай танцевать с брачной сорочкой невесты вокруг стола, вскакивать с нею на стол и пр.; Маркевич, o. c., с. 139. О символическом значении стола: Saintyves P. Essais de folklore biblique. Magie, mythes et miracles dans l’*Ancien et le Nouveau Testament. – P., 1922, p. 253 sq.; о космическом – Eisler, o. c., S. 46 sq.; идея покровов, завесы, одежд в связи с сосудом там же, S. 230 sq. По Eisler’*у, первоначально космическая одежда одевается на живое дерево (S. 594 sq.), ср. первичный храм с деревом–алтарем (Benzinger, o. c., S. 377, 379) и орфическое представление о земле как о сосне, на которую Зевс набрасывает покрывало (Ферекид у Clem. Al., Strom. VI 6, 53). См. Gothein M. Der Gottheit lebendiges Kleid. – Archiv für Religionswissenschaft, Leipz. – B., 1906, Bd IX, S. 337 sqq. 3 Покровский, o. c., с. 159. Нагляднее всего престол уподобляется божеству при обряде освещения храма, когда его новая деревянная доска умывается теплой водой, утирается, напояется вином и розовой водой, умащается миррой и одевается в сорочку, подпоясанную веревкой, и в верхнее платье (см. “Чин освещения храма, от Архиерея творимого”: Никольский К. Т. Пособие по изучению Устава Богослужения Православной Церкви. – Спб, 1894, с. 784 сл.) 4 Gothein, o. c., passim; Eisler рассматривает покров и шатер в космическом аспекте как Himmelszelt, o. c., S. 321 sqq. Он хорошо трактует разрыв храмовой завесы как смерть Христа (S. 252 sq.). И. Г. Франк-Каменецкий видит параллелизм в идеях смерти-разрыва храмовой завесы и разрывания одежд Христа. 5 Ложе еще и теперь во Франции, например, рудиментарно имеет полог. |
|
и пиршественный стол с трапезой, на который ставится подвижная фигурка мертвеца или кукла в гробу – оказывается дублером той же идеи алтаря с лежащей на нем жертвой, или престола с “телом Господним”, с божественным хлебом и вином1. Палатка семантически сливается с высотой, – катафалк ли это с покойником, стол ли со священной едой, или святое святых с изображением божества.
Балаган на ярмарке, сохраняющий кукольный театр Петрушки и раек дольше, чем средневековые соборы, в чистом виде передает эту идею. VI Я сказала, что катафалк – помост с высоким столом, ложем – гробницей и пологом предстает нам в виде престола и что дублером его является стол с возлежащим покойником или стол с трапезой. Это обязывает меня сказать и дальше, что евхаристия, то есть вкушение божественных хлеба и вина, в катакомбах совершалась непосредственно над мощами мучеников, что престолом служил саркофаг, и что формой его был продолговатый ящик2. Еще дальше мы видим, что мощи кладутся под престол надземных могильных церквей, и там образуется крипта – целый склеп с останками мучеников; престол с мощами внизу и балдахинным покрывалом сверху – обычный храмовый факт3; нередко и под возвышением пресбитериона находятся гробницы4. Рядом с этим мы видим, что останки божественных хлеба и вина, после причастия, кладутся в так называемый пастофорий; παστός – жилище, и в 1 Таким образом, кукольный театр на столе по идее те же куклы-мертвецы на столе пиршественном.
2 Покровский, o. c., с. 153; Lange, o. c., S. 300 sqq.; Постановления апостольские VI 30 (в русском переводе: Казань, 1864). 3 Lange, o. c., S. 306, 307; то же у язычников: Bötticher, o. c., S. 250; Никольский, o. c., с. 789. 4 Покровский, o. c., с. 151. |
|
античном доме это помещение для женщин, в языческом храме – для божества: здесь еще раз подчеркивается семантическая тожественность трапезы и божества, гроба и хранилища, причастия и останков умершего. Эти пастофории помещаются с двух боковых сторон алтаря1; но чаще их заменяют, в силу уже замеченного нами закона внутренней тожественности, надпрестольные сосуды, в виде ли птицы, башенки или домика2. Интересны, кроме этих сосудов, еще так называемые Сионы или Иерусалимы – ковчеги – сосуды, имеющие вид церкви или гроба Господня3; интересны они тем, что состоят как бы из двух этажей4, с куполом, покоятся на круглом блюде, стоят на престоле и выражают собой идею обожествленного города, храма, сосуда, ящика, гроба или самого божества одновременно5. Но еще интереснее то, что в известные дни эти Сионы выносятся из церквей и обносятся в крестных ходах6: здесь уже прямая параллель храмиков–вертепов и ναὸς ζυγοφορούμενος. Впрочем, я пользуюсь Сионами только, чтоб показать такой пример, где бы к идее божества и “вместилища” прибавилась бы и идея города7; в остальном, для моих целей достаточно любой божницы. Часовня – шкапик – кивот хорошо и вполне точно выражены уже в ней одной8.
1 Постановления апостольские II 57.
2 Schmid A. Der Christlische Altar und sein Schmuck archäologisch-historisch dargestellt. – Regensburg–New York et Cincinnati, 1871, S. 101 sq. Семантически птица, башня, дом обозначают ’небо’, и потому тожественны и между собой и храму. Марр, Первый..., с. 227–228; его же: Филистимляне, палестинские пеласги и расены или этруски (из мира лошадей от Пиренеев до Малой Азии, до Руси). – Еврейская мысль. – Л., 1926, т. I, с. 8. 3 Голубинский Е. Е. История русской церкви. – М., 1880, т. I, с. 149; Покровский Н. В. Древности Новгородского Софийского Собора. – Труды XV арх. съезда в Новг. 1911. – М., 1914, т. I, с. 15. 4 На овальном блюдце ряд колонн между ними по два святых, промежуток из арок, составляющих как бы второй ярус, купол с образами. См.: Забелин И. Е., Котляревский А. А., Уваров А. С., Шеппинг Д. О. Материалы для археологического словаря. Сионы или Иерусалимы. – Древности. Труды Моск. Арх. О-ва. – М., 1867, т. I, вып. 2, с. 72, таб. XIV. 5 Покровский, o. c., с. 29, 33; ср. Марр, Первый..., с. 226 слл. 6 Покровский, o. c., с. 17, 29. 7 Или целой страны; так дом Ягве есть и Сион и Ханаан (Benziger, o. c.) По Fries’у (o. c., S. 61), Stadt und Land – это Ober und Unterwelt. 8 См. у Даля “Божница”: 1) часовня, 2) покойник, 3) стекольчатый шкаф, поставец различной величины и вида... для постановки икон, образов, богов, божества; киот, кивот, иногда только полочка, угольник, косыня, потому что народ не подвешивает образов, а ставит их (курсив мой – Ф.). На божнице хранится и св. вода, освященная верба, пасхальное яичко, иногда евангелие etc. – Ср. так называемые авории, кувуклии и пр. – киоты в виде одноглавой и многоглавой церкви: не только ковчежцы, но и вся почти утварь храмовая имеет вид церкви. Киот, иконы, раек, πίναξ формально не отличаются один от другого. Ср. античную часовню, Hes., s. v. καλιαί. |
|
VII
Hermann Usener в “Sintflutsagen” уже вскрыл основной солнечно-загробный образ, породивший метафоры ящика–кивота и корабля. Его λάρναξ = κιβωτός блестяще иллюстрирован сказаниями о солнечных героях, временно находящихся в бочке, в темной башне, в барке (80 ff.). Я забыла в своем месте указать, что алтарь (престол) имеет обычно форму стола или ящика, или гроба1, хотя это становилось ясно и семантически. Но теперь я получаю возможность сделать аналогию с ящиком морским, кораблем, который опять приводит нас к образу гроба и кивота. Здесь одна только идея воды (моря) может показаться пришлой; однако, уже в мегароне и атрии мы встречали ее как принадлежность и примету, и шла она по общей идеологической линии переносного храма и жилища бога, женщины и мертвеца. Мы снова встречаем ее в другом помещении бога, в храме: то бассейн с водой – ее олицетворение, то колодец, то огромный сосуд, наполненный водой и на колесах передвигающийся2. В нем-то и видим мы отдельно существующий, самостоятельный образ храма как божества воды – женщины – смерти – света, передвигающийся своими силами, метафорически выраженными в колесах3. Прав, поэтому, Узенер, когда он связывает понятия и форму понятий, солнце – свет – воду, а там и корабль, и колесный корабль, и разновидности сосудов (чаши, чаны, λέβης, барки, etc.)4. Прав он, когда видит в цикле религиозных процессий эпифанию светового божества и обвоз 1 Realencyclopädie für protestantische Theologie und Kirche. – Leipz., 1896, Bd I, s. v. Altar (N. Müller); 1907, Bd XIX, s. v. Tempel deutscher (R. Kittel), Tempel von Ierusalem (Kalb).
2 Ib. об “океане” вавилонского храма, египетского, финикийского. В античном храме “бассейн”: Zestermann A. Ch. A. Die Antiken und Christlichen Basiliken... – Leipz., 1847; Stengel P. Griechischen Sacraltertümer und das Bühnenwesen der Griechen und Römer. – München, 1890; в иудейском храме это “медное море”, сосуд с водой на телеге (Furtwängler нашел очень похожий кипрский – позднее микенский – такой же воз; вода здесь подземная и дождевая, отнюдь не для умывания) (Benziger, o. c., S. 389). В христианской базилике это κρήνη, φρέαρ и т.д. с водой из соседнего источника. Форма сосудов этих – круглой чаши. 3 Семантика колеса см.: Марр, Средства..., с. 37. 4 Usener H. Sintflutsagen. – Bonn, 1899, S. 25 sq., 130, 131, 133, 181 sq. |
|