Басня   —   Лист 496

в связи с «Зерцалами» и «Домостроем».
Этические правила среди зверей, – мы уже это знаем, – очень уместны. Кому же, как не самому космосу в его наиболее древней форме, и поучать о праведности царей? Звери праведные и звери нечестивые ведут здесь длинные споры, противопоставляют свои враждебные точки зрения, состязаются друг с другом в диалогах-притчах. Конечно, это частичное «праведное житие» в форме звериной гномы: как праведно царствовать, как человеку и зверю вести себя наилучшим образом. Наилучшим? Нет, не всегда. Гораздо чаще, наивыгодным образом. Звериные притчи любят показывать торжество ловкости и коварства, лжи, хитрости, уменья интриговать; они со смаком останавливаются на «житейской мудрости» льстецов и мошенников, и любят раскрывать в звере самые низкие черты характера. Подобно новелле-параболе, фаблио и другим старинным натуралистическим жанрам, звериная притча заканчивается победой пронырливой кривды над глупой правдой. В этом их специфический привкус.
Есть, следовательно, много жанров, близких басне или с нею сливающихся. Но всегда есть еще и некое «но». Элементы всех жанров очень смежны, но неодинакова их сочетаемость. Басня получается только тогда, когда ее элементами являются: перипетия правды и неправды с победой над добром зла; прямое нравоучение или его иносказание, одетое в обличение или дидактику; гномика прямая или в форме иносказания.
Я сказала: «басня получается...». Но она и получилась в результате специфического генезиса. Быть может (и даже наверное) доказуема ее общность с любым жанром. Однако, в