perium). В противоположность греческому естественному праву матери, римское отцовское право создаёт политические, социальные идеи семьи, государства, мирового владычества. Оно создаёт jus civile; его природа насквозь политична и нематериальна. В политической идее imperium'а, говорит Баховен, лежит высшее духовное содержание.
Эти две стихии извечны. Они находятся рядом, обогащая друг друга. Отношением материального к нематерьяльному определяется всё человеческое и религиозное развитие.
Эта связь двух миров раскрывается в символах мистерий и могил. Именно в могильной символике древнейшие взгляды человечества находят последнее и верное убежище. Вот почему изучать, по мнению Баховена, нужно символику могил. Подкрепленные у него огромным материалом античных мифов, религиозных воззрений, поэтических образов, философских мыслей, могильные изображения раскрывают перед ним картину почитания именно женского начала.
Так правильное открытие нового факта реальной человеческой истории оказалось у Баховена результатом неверной теоретической предпосылки. Мы знаем много и таких примеров, и обратных. Они говорят о том, что у некоторых больших умов творческое виденье глубже, чем рассудок.
Почти вся классическая наука конца XIX в. и особенно XX в. опережается гениальными высказываниями Баховена. Его отчасти замалчивали классики, но ещё больше просто не знали и не знают. Ссылки на это чрезвычайно редки. Между тем, он положил начало изучения семантики образа и первый показал, что не только мифы имеют свою смысловую значимость, но и вещи, рисунки, статуэтки, материал, из которого сделана вещь, слова и грамматические формы, социальные институты, религия, украшения, одежда, цветы и краски. Он опередил Узенера на