Евангелие   —   Лист 5

тельно*, значит «слава божья». Но какой конфуз! Ведь слава-то эта языческого бога, а не христианского; ведь Феоклея завзятая язычница, которая предала свою дочь, и до конца не обратилась. Феоклея – греческое языческое имя, божья слава языческая. Это раз. А второе, составители святцев, очевидно, считали, что Фекла – уменьшительное имя Феоклеи. Правда, так многие считали, и в том числе большинство ученых. Никто не обратил внимания на то, что самое созвучие «текла» (Фекла в подлиннике звучит Текла, и на новых европейских языках наша первомученица называется святой Теклой), что это созвучие не греческое. Кроме того, греческий язык не дает сокращения «фео» в «фе» или «клея» в «кла», так что между именами Феклы и Феоклеи нет ровно ничего общего, кроме одинаковых нескольких букв. Зато мы имеем ряд таких имен, как Текла, Тикла, Дикла и Декла в древних семитических языках, каковы абиссинский, сирийский, еврейский и арамейский. И вот что любопытно: это имена, то мужские, то женские, как Тамары и Тамирисы были, то женщинами, то мужчинами. Но есть еще более интересные вещи. Тамара по-древнееврейски, а Текла-Декла по-арамейски, означают одно и то же, а именно пальму, финиковую пальму, и оказывается, что в доисторическое время Текла означало дерево, дерево вообще, а позднее приобрело значение одного определенного дерева-пальмы. Итак, наша первомученица есть не что иное, как доисторическое божество дерева.
Нужно сказать, что почитание священного дерева лежало в основе как раз тех самых культов и их мифов о женщине и юном сыне или возлюбленном, с которыми мы все время имели дело. В историческое время такое почитание дерева особенно было характерно для Ханаана, то есть, условно говоря, для тех племен, которые населяли до-еврейскую Палестину. Здесь дерево мыслилось женским божеством, и это божество изображалось просто в виде деревянного обрубка. В свою очередь, культ дерева был только частью культа земли; земля представлялась женщиной, в частности матерью, рождающей все сущее, и в том числе людей, животных, всю и всякую растительность. Поэтому, образ земли, матери-земли, становится образом так называемой Великой Матери, то есть образом женского рождающего начала, а ее юный любовник или сын (эти два понятия не различались) получил биографию юного дерева, нежной растительности, свежего злака, молодого солнца и т. д., словом, всего того, что уходит (по представлениям древних) в землю и выходит из нее нарождающимся. Дерево играло большую роль во всех обрядах, связанных с культом земли и великой матери. Оно было ее прямым олицетворением и означало ее самое. Мать и сын (или любовник) представлялись так же едиными, как едина земля и ее плоды; если и автором наших Деяний был семит, то он, быть может, должен был представлять себе, что Тамирис есть то же самое, что и Фекла. Так как Фекла-божество дерева, то и после ее смерти из ее крови вырастает смоковница, и эта смоковница имеет дар врачевания. Кроме того, сохранилось у литовцев женское божество Декла, которое является богиней судьбы и рождений, а в Сирии культ святой Феклы остался и по сию пору. Здесь она считается всемогущим божеством, и ей одинаково поклоняются семиты, католики и магометане. Она имеет тут храм на высотах, как и в древности, и священный столб, т. е. свое доисторическое олицетворение. В нашем апокрифе ее родиной считается город Малой Азии Икония, а мы знаем, что в этом городе существовал языческий культ так называемый матери-заступницы; матерью-заступницей она осталась и в современном культе в Сирии. Но до нашего апокрифа Фекла была божеством не в одной Иконии, а по всем городам окрест, лишь имела разные прозвища. Так, она везде является перед нами, как божество произрастания, покровительница родов, помощница при бесплодии; она посылает легкие роды, наливает грудь молоком, т. е. выполняет все функции языческой богини-производительницы, ставшей только впоследствии у христиан святой и первомученицей. Но почему же она дева и «раба божья»? До нас дошли варианты сказаний о св. Фекле, где это значительно разъяснено. Оказывается, она – гиеродула богини Артемиды и служит ей своим девством. Сначала она сама