¹ Посидоний о парфянах, FHG, III 254.
² Plaut. Stich., 520.
³ Eupolis, Fr. 146 K. 4
⁴ Ribbeck, 93. Poll., VI, 123. Собака вообще называлась τραπεζείτης, Роll. III, 84, а параситы οἱ μέλανες, Ribbeck, 24.
⁵ Luc., XVI 21. Бессонов. Колики-перехожие. 1861, I, 56.

¹ См. мою статью «Слепец над обрывом», Яз. и Литер., VIII, 232. сл. ’Нищета’ как метафора смерти сливается с метафорическим значением ’собаки’; так, в Галлии собак сравнивали с нищими. Н. Я. Марр. Яфетические зори на украинском хуторе. УЗИНВ I, 20. Ср. осколки мифа в аллегории язычницы: «Но ведь и щенята, сидя под столом, едят»…, где ’щенята’ = язычники (Mrc., VII 28).
² «То, что упало нельзя поднимать, чтоб не привыкать есть без разбора, или потому, что это к чьей-нибудь кончине. Аристофан утверждает, что упавшее принадлежит мертвым (героям), говоря в «Героях»: «Не вкушайте того, что упало со стола». Diog. Laert., VIII, 34 и Arist. Fr. 305 К. Остатки со стола тоже были священны: они жертвовались богам, Wissowa. Rouml;m. Rel., 1902, 30. 1 Ib., гл. 20. Там же, гл. 26, 1, 6–12, рассказ приурочен к Исааку и Ревекке. 2 Il. I 8–486. Весь мотив гнева за Хрисеиду повторен в мотиве гнева за Брисеиду Ахилла-Зевса. Здесь этот же мрачный Агамемнон удерживает красавицу, затем с раскаянием и богатыми дарами возвращает Ахиллу, клянется богу, что Брисеида оставалась нетронутой и реабилитирует ее всенародно, Il. XIX 238 sqq. Но здесь миф еще нагляднее: Брисеида – прозвище богини плодородия, Афродиты (Hes. s. v. Βρισηΐς).
³ Tardel. Die Sage v. Robert dem Teufel. 1900, 2 sqq. Жданов. Василий Буслаев и Волх. Всеслав. ЖМНП, 1893, XII, 254 сл., где приводятся жития, саги и сказки с аналогичным мотивом, который объясняется как «использование» евангельской легенды… Но этот мотив имеется и в эпосе; так же связаны с собаками нищие, в гнойных язвах, Одиссей и Тристан, и эти собаки архаичнее, чем они сами (см. мою статью в сб. «Тристан и Исольда», стр. 104). В сущности, две собаки Ахилла – это он и Патрокл, ’двойники’, два ’друга’. Ср. Н. Я. Марр. В тупике ли… 79, где ’друг’ увязан с ’собакой’.
⁴ Быт., 12, 10–20.

¹ Ib., гл. 20. Там же, гл. 26, 1, 6–12, рассказ приурочен к Исааку и Ревекке.
² Il. I 8–486. Весь мотив гнева за Хрисеиду повторен в мотиве гнева за Брисеиду Ахилла-Зевса. Здесь этот же мрачный Агамемнон удерживает красавицу, затем с раскаянием и богатыми дарами возвращает Ахиллу, клянется богу, что Брисеида оставалась нетронутой и реабилитирует ее всенародно, Il. XIX 238 sqq. Но здесь миф еще нагляднее: Брисеида – прозвище богини плодородия, Афродиты (Hes. s. v. Βρισηΐς).

¹ Il. I 112–115: «Мне очень хотелось», говорит Агамемнон о Хрисеиде, «взять ее в свой дом, и я даже предпочитал ее Клитемнестре, законной супруге, так как она ничем не хуже той ни телосложением, ни своим видом, ни душевными качествами, ни образом действий».
² Hyg. Fab., 121.
³ Возможно, что это остатку его былой загробной функции. Ср. «Авраамово лоно» и роль Авраама, по которой он принимает к себе умерших праведников и спасает от ада грешников. См. Евр. Энц., 1. 255. Как бог смерти, он мог, первоначально, быть прямым, а не косвенным виновником сокрытия Сарры и земного плодородия.