Этюды по семантологии литературных форм   —   Лист 8

народного лиха, которое приходит в дом к каждому (образ, противоположный колядке, которая говорит о приходе к каждому в дом «добра» и о саморастворяющихся перед ним дверях). Не желает принимать гостей и дверь в «Ахарнянах» (Arist. Ach. 127, Leo¹). В Библии: «Ворота столицы будут стонать и плакать», Ис[айя] III 26; «Рыдайте, ворота, плачь, город», ib. XIV 31 (Франк-Каменецкий, Женщина-город, 547²). Угроза в хелидонисме унести дверь или притолку находит свою параллель в псалмах, где, однако, дверь поднимает себя сама: «Поднимите, врата, верхи ваши (по-еврейски «головы ваши», Kroll, [там же,] 254) и поднимитесь, двери вечные…» и т. д. (Пс[алом] 2З, 7 и 9). Этот образ повторяется и в сафическом свадебном фольклоре: «Ввысь чертог, – Гиминей! – поднимите, строители мужи, – Гименей!» (123 D[iehl].). В обоих случаях образ рационализирован. В Псалмах двери поднимаются, чтоб прошёл «царь славы», у Сафо – чтоб прошёл, подобный божеству, жених (образ архаической «серенады»!). В Библии Самсон поднимает на плечи дверь (с косяком и запором) городских ворот и относит на вершину горы (Кн[ига] Суд[ей] 16, 3). А в Евангелии идет речь не о богоподобном существе, проходящем через раздвигаемые ввысь двери, а о дверях-божестве: «Я есмь дверь», говорит о себе Христос, «кто войдет мною, спасется» (Иоанн* Х 9).
Плач перед закрытой дверью. Древневосточная культовая литература, особенно египетская и вавилонская, сохранила много плачей, приуроченных к моменту прохождения мертвеца через порог загробных дверей, то есть через небесный горизонт. Герметическая и магическая литература эллинистической Греции тоже полна этих реминисценций. Семантика всех этих мотивов одна: при прохождении через «двери» тьма становится светом, смерть жизнью.
Небесная дверь закрыта. Мертвец стучится в нее и требует открытия, но страж изнутри не впускает его. У двери происходит битва,