Кафедра классической филологии 2   —   Лист 3

своим переводом и примечаниями, переводит на русский язык и четыре сатиры Ювенала. Рядом с этим Н. М. Благовещенский ведет богатую популяризаторскую работу и знакомит русское общество с историко-литературными событиями Рима. Он читает публичные лекции и пишет популярные статьи о римской жизни, о римском бытие, о римских общественных и литературных нравах (бани, гостиницы в древности, римские клиенты Доминицианова века и др.). Живому отношению к древности соответствует интерес Благовещенского к вопросам искусства (его публичные лекции и статьи об эллинистической скульптуре¹). Если Благовещенскому не хватает исследовательской глубины, то, все-же, он является здоровой реакцией на предшествующих безжизненных филологов-антикваров, застывших в сухом книжном академизме. У него учится и им увлекается Н. А. Добролюбов.
Начиная с 60-х годов, русская классика, представленная в Петербургском Университете, начинает быстро расти. Петербургские кафедры греческой и римской литератур дают таких крупных, чрезвычайно серьезных русских ученых, как Ф. Ф. Соколов, И. В. Помяловский, П. В. Никитин, В. К. Ернштедт. Глубоко знаменательно для истории Петербургской классики, что эти выдающиеся деятели в области классической филологии все являются учениками того-же Петербургского Университета, античные кафедры которого уже создают свои собственные кадры русских классиков: сюда же нужно отнести и К. А. Люге