Поэтика сюжета и жанра 1   —   Лист 4

который поставляет хор из граждан в виде общественной повинности. Разрывание бога сопровождается хоровыми песнями об его страстях и новом рождении (страсти Адраста, дифирамб); теперь этот бог принимает форму вина. Как в Риме, так и в Аттике разрывание и пожирание дублируется театральной едой зрителей и актеров, начинаясь шествием всего племени во главе с божеством, и переходя в борьбу (состязания, поединки). В структуре такой обрядности шествие, борьба, еда остаются композиционным костяком (пароды и эксоды хора, парабаза, агон, жертвоприношение); из состязательного «прения», стихомифии, уводящей к загадке-разгадке, вырастает диалог, рядом с авторассказом, монологом. Название хора связано с именем эверей, растений, еды и архаичной пищи (трагос), но и жатвы, архаичного вина (трюге, трюкс-трюгос). Часть такой обрядности называется трагедией, часть трюгедией (древнее имя комедии); их этрусский вариант в сатирово-сатурновой обрядности, созданной космическими и аграрными представлениями, причем «сатир» по греч. = «трагосу», а «сатира» или «сатура» по лат. = фарш, культовое блюдо смешанных семян, жирная еда. В этих фаршах-фарсах главными участниками были шуты-обжоры, инкарнация архаичной еды (каши-похлебки), стадиальный вариант пожираемых тотемов и богов хлеба—вина и воскресений.
2. Происхождение драмы не лежит в конкретном культе: в ней оформились представления, которые вскрываются в параллельных архаичных формах; ее структура – полистадиальный вариант первобытного мировоззрения вообще.
В) 1. Персонифицирующее мышление играет решающую роль в компановке образов, каждый из которых инкарнирован; эти метафорические инкар