Происхождение литературной интриги   —   Лист 25

ют и ее природу. Однако конструирует ее и организует ее своеобразие не это. Интрига* непроизвольно рождается на одном из этапов становления реалистического сознания.
В интриге два плана причинности. Один, объективный, терпит крах; другой, субъективный, торжествует. Объективная причинность соотнесена с правдой; обман связан с субъективной причинностью, создаваемой ловким человеком.
За интригой лежит своеобразная концепция не одной причины, но и объективности. Только ложные причины (подложные письма, переодеванье, мнимые обстоятельства) вызывают здесь подлинные следствия. Когда на сцену прибывает истинное лицо, вся постройка интриги начинает обрушиваться (как у нас в «Ревизоре»). Для ее успешного завершения план подлинности сейчас же переводится в план мнимости. Этим действие оказывается спасено.
Столкновение двух каузальных планов порождает в интриге путаницу (intricare), которая неизменно распутывается торжеством новой причинности ad hoc, причинности субъективной, как я буду называть ее — парциальной.
В самом деле: события и их мотивировки не совпадают в интриге с реальными. Такого дня рождения, как у Куркулиона, или такого дня свадьбы, как у Казины (ср. день свадьбы у Фигаро), никогда не могло бы быть ни у одного человека. Внутри интриги лежит особая причинность, особое измерение времени, которым нет соответствия в объективной действительности.
Я уже говорила, что эллинизм — эпоха первой разработки и кристаллизации одной из сторон понятийного процесса — выделения и заострения отдельных признаков явлений в их собственной принадлежности, вне связи с целокупностью. Такое сознание приведет к тяготе