Сюжет Тристана и Исольды   —   Лист 13

труду, к условиям самого примитивного хозяйства, когда орудием производства служил каменный топор да рука. Мышление этой стадии носит комплексный и конкретный характер; в поле общественного зрения, попадают внешние предметы. Категория сознания здесь – тождество. В этой стадии закладывается фундамент будущего сюжета в виде слитной образности космического характера, конкретно ‛небо – вода – дерево – преисподняя’; но пока еще нет ни сюжета, ни его расчлененных элементов. У нас нет еще достаточного подспорья в социологических работах, чтоб уточнять древнейшие исторические стадии более конкретно. Мы можем брать только крупные хозяйственные периоды. Во всяком случае, с началом дифференциации и усложнения хозяйства, с переходом на новые формы производства и производственных отношений, мы застаем и изменения в формах сознания, вызывающих новизну мировоззрения. Так, при выходе из так называемого собирательного периода и вступлении в новую стадию примитивной охоты комплексное мышление начинает дифференцироваться; в охотничий период мы уже имеем налицо отдельные элементы будущего сюжета, причем внешние предметы воспринимаются в категориях звериного образа, переоформляющего образ ‛неба-воды-преисподней’, расчленяющего его и возводящего на роль тотема. Так создаются первые действующие лица сюжета, будущие стереотипные «он» и «она», причем эти действующие лица являются носителями той же самой семантики, которая формирует мотивы сюжета. Итак, в тотемистический период производственное животное и главное орудие производства мировоззренчески воспринимаются в виде того начала, которое в следующей стадии сделается божеством. В эгейском отрезке Средиземноморья мы имеем тот район, который является субстратом и для будущих кельтов; вот почему и греческий материал, подобно кельтской поэме, приносит статей стадии в качестве носителя космического образа-тотема, т. е. будущего, главного действующего лица, приносит ‛собаку’. В греческом материале эта ‛собака’ еще теснейшим образом увязана с ‛, обнаруживая этим свою социологическую сущность. Н. Я. Марр еще не так давно отводил возникновение звуковой речи к периоду перехода трудового человечества на искусственные орудия производства и склонен был относить к этой же стадии и одомашнение собаки¹. Собака признавалась Н. Я. Марром древнейшим хозяйственным, и потому общественно-осознанным, животным, отсюда – и древнейшим объектом культа².