Слепец над обрывом   —   Лист 3

смерть* ¹. Центр драмы – перипетия из обилия в неимение, из пиршества в смерть, из нищеты в обладание. Но в чем момент самого перехода из одного положения в другое? Евангельский эпизод этого ответа не дает. Зато богато дает его действенное воспроизведение, устная традиция и лубочная иконография: на картине или в разыгрываньи, за богачом является дьявол, который ввергает его в ад, и за Лазарем – ангел, чтоб отвести его в рай. Рай этот и ад этот изображаются тут же на картинках, рядом с богачом, называемым очень характерно пиролюбцем, находится изображение его души, которую тащит вниз дьявол². Еще непосредственнее развивают эту тему русские духовные стихи, среди исполнителей которых устойчивая традиция рисует Лазаря нищим слепцом. Духовные стихи подробно останавливаются именно на сценках перипетии, давая картинные описания болезни богача, прихода дьявола и свержения грешника в преисподнюю; разумеется, попутно дается и светлая перемена Лазаря. Но вот что замечательно в непосредственной традиционной передаче: в духовных стихах богач и нищий оказываются родными братьями, и природа их, сущность их настолько одинакова, что одинаково и их имя! И вопреки назидательным целям духовной песни, Лазарем зовется и нищий, и его родной брат богач…³

4
Но разве не один и тот же Плутос под маской богатого или бедного? Раскроем метафоричности пира и трапезы: ведь именно земля, преисподняя, смерть рождала злаки и всякую растительность, земля давала хлеб и пищу. Вспомним, кто такой Плутос и почему он носит такие эпитеты, как «даятель богатства», плутодот, и «крупно дарящий»⁴: не потому ведь, что он абстрактное олицетворение богатства, а потому, что земледельческий быт, заставляя видеть в земле главный источник богатства хозяйственного, ставил жизнь земли в центре общественного внимания, и земледельческие