Терсит — Лист 7
226* сл., 229, 231)1. Теперь возвратимся к инвективе Терсита и восстановим ситуацию в Терситовой сцене. Агамемнон там выступал с призывом к бегству. Он говорил: Зевс посылает меня на приступ Трои, но это заведомая гибель, и потому возвратимся по домам (II 110–141). Являлась ли речь Терсита ответом на слова Агамемнона? Ведь он отвечал ему следующее: какой корысти еще тебе надо, Агамемнон, ведь мы все лучшее отдаем тебе первому при взятии городов; еще тебе недостает золота, или мало у тебя пленниц? отплываем ка на своих кораблях домой, а он пускай давится (досл. переваривает) военной наградой один под Троей; обидел он Ахилла, отняв у него военный дар, сам похитив его, и не будь Ахилл так мягок, это уже последний раз в жизни оскорблял бы так Агамемнон (II 225–242). Ясно, что Терсит говорит на тему компенсации Агамемнона военной наградой взамен Хрисеиды, но никак не по поводу сна, посланного Зевсом. Ясно и то, что брань Терсита и заступничество за Ахилла, «злейшего врага», есть, в сущности, полное повторение брани самого Ахилла, и что роли у них одинаковы. Мотивы Ахилловой инвективы: 1) ненасытность Агамемнона, I 122 сл., 165 сл., 2) эксплоатация, 150 сл., 3) обида за оскорбление Ахилла, 160 сл., 4) отплытие домой, 169 сл., и оставление Агамемнону военной награды, 297 сл. Эти четыре мотива составляют инвективу Терсита: первый — II 225 сл., второй — 237 сл., третий — 239 сл., четвертый — 236 сл.; заключительная фраза Терсита дословно взята из речи Ахилла (ἦ γὰρ ἂν, Ἀτρε ΐδη, νῦν ὕστατα λωβήσαιο, I 232 = II 242, «топос» Ахилла). Но Ахилл, будучи Терситом, несет функции и Эврилоха. Он отказывается выступать в поход с Агамемноном; он грозит вернуться в свою Фтию и не пойти под Трою (I 169); Агамемнон саркастически позволяет ему бежать вместе с кораблями и спутниками (173, 179). Фтия — значит по гречески гибель, смерть, и если Ахилл не едет в эту страну, а остается в бездействии, то оба мотива эквивалентны; ему, говорит Агамемнон, любы раздоры, вражда и ссора (177). Гнев Ахилла, распря с Агамемноном, вражда их друг к другу дублируются параллельными хтоническими метафорами строптивости, неповиновения, брани и отказа от сопутствия в поход. И если Агамемнон говорит, что Ахилл ему
Комментарии: |
 1 Бранный дуэт Ахилла и Агамемнона – типичный обряд, разновидность военного обряда брани. Любопытно, что в «Одиссее» мы имеем ту же распрю двух вождей и полное повторение лейтмотива I песни Илиады, но противником Агамемнона является Менелай (III 136 sq.). В этом – лишнее подтверждение того, что Ахилл некогда исполнял функции Менелая и сливался с Агамемноном.
|