Thamyris   —   Лист 4 (об.)

Адониса и в олицетворении музыки, и в возлюбленном Афродиты.¹ Вообще, если культ устанавливается в честь женского божества, то его мифологический учредитель, всегда тожественный нарождаемому им божеству, являет перед нами свою женскую природу, как бог из разряда сынов-возлюбленных, дополнений. Между Тамирисом и Адонисом, между Филаммоном и Киниром разницы нет никакой; еслиб они и не совпадали мифологически, они совпали бы сюжетно; но раз дается генеалогический параллелизм, то по общим методам архаического мифотворчества линии все равно совпадают. Кинир и наш Tamiras оба из Киликии (Apd. III 14, 3), оба прорицатели, оба учредители одного и того же культа. Наконец, нити хотят слиться и в самой этиологии мифа: Кинириды и Тамириды жречествуют уже совместно.² И от нас самих зависит исторический взгляд на вещи, когда мы вдумываемся в то, что исполнителем роли Адониса некогда назывался Кинир, а еще глубже, только в виде глухого предания какой-то Тамирас.
Я думаю, теперь не так страшно перейти и к знаменитому божеству Додоны, тем более, что оно только изумительно подтвердит один из названных мифологических законов: ведь именно архаическая Додона называет жрецов божества так же, как и самое божество – τόμαροι и τομοῦροι. Но и это еще не все: ведь миф не скрывает, что Τόμουρος есть божество горы, дерева, воды и прорицания, и что имя его было и Τμάρος и Tόμαρος,³ и вот глосса Гезихия поясняет, что τόμαρος (s. v.) относится не к одной лишь горе Доданы, но есть καὶ προφήτης καὶ ἱερεὺς καὶ θύτης καὶ μάντις.
Культ этого божества Геродот называет чужеземным, скорее египетским (II 54): никто нашего Тамириса не помнит в живых