Комическое до комедии   —   Лист 91

здесь не случайно хромота и смех дублируются, показывает песнь Демодока в VIII песне Одиссеи. И тут «гомерический» смех богов связан с хромым Гефестом. Но у Демодока ‛смех’ и ‛хромота’ связаны с оплодотвореньем, со срамным приключением богини плодородия и любви. В Илиаде этот мотив, так сказать, прибран. Там хромой Гефест вызывает ‛смех’ у богов непосредственно после брани Зевса и Геры, а заканчивается описанием того, как
609 Зевс к одру своему отошёл, олимпийский блистатель,
Где и всегда почивал, как сон посещал его сладкий;
Там он, восшедши, почил и при нём алатотронная Гера¹.
Мотив смеха-оплодотворения уже пережил каузализацию. У Демодока боги смеются «над» объятиями, в Илиаде — «после» брани супругов и «перед» их объятиями. Прямая сцена гиерос гамоса² Зевса и Геры даётся отдельно, в п. ХIV.
Хромота огня представляет собой черту ямбическую. Хромой Гефест вызывает улыбку Геры, как Ямба улыбку Деметры; в сцене смеха богов и Илиада, и песня Демодока подчёркивают, как смешную черту, именно хромоту Гефеста.
«Зевс-отец и прочие блаженные вечносущие боги!» — кричит Гефест в песне Демодока, — «Сюда идите, чтоб увидеть дела смешные и непристойные, как меня, хромого, всегда бесчестит дочь Зевса Афродита! Она любит невидимого Ареса³ из-за того, что тот красивый и стройноногий, я же родился без почвы под ногами (ἠπεδανός )» (306–311). И дальше: Боги, заливаясь хохотом, говорят друг другу: «Настиг медленный быстрого, как и ныне Гефест, будучи медленным, схватил