Комическое до комедии   —   Лист 120

ря современными понятиями). Тут нет никакой причинно-следственной связи, нет наполненности свойствами или качествами того, что действует или говорит. Это не этика. Это только семантика. И носители, воплотители, «персоны» смерти-жизни, преисподней-неба или, как мы говорим, отрицательной и положительной силы, — это ещё не «характеры». Они совершенно бескачественны. Сейчас он хороший Одиссей, а тут же он ‛скверна’, тот же Ир. Но и Терсит — другой Ахилл, и даже Ир может быть ещё и Неиром.
Такая «обратимость» героев, конечно, более архаична, чем позднейшая устойчивость богов. В мире героев ‛комическая’ линия представляет собой аспект смерти, переходящей в новую жизнь. Такая линия уже преодолена эпосом, так как давно забита; но она вырывается отдельными обрывками, логически заглаженными. Всё же можно было бы показать, как трус Менелай, трус, щёголь, хороводник, соблазнитель Парис (будущий комедийный влюблённый юноша-кутила) — представляют собой вот такие ‛комические’ фрагменты к Агамемнону и Гектору, Елена — к Андромахе, негодные сыновья Приама, плясуны и воры — к благородным его сыновьям, павшим за Трою.
Хотя ‛комические’ метафоры передают образ ‛скверны’ и ‛нечестия’, они лишены этического содержания. Ошибаются те, кто думают, что этика искони была у человеческого общества, как искони у него существовала известная норма поведения. «Искони» — ошибочная категория. И то, что принимается в таких случаях за этику, представляет собой только семантику, то есть систему образных представлений, в которых нет ещё качест