Комическое до комедии   —   Лист 145

Ты ими нынче владеешь,
Зевсовой власти наследник,
Дочь его в жены берёшь ты, Василию.
Культовый колорит песен хочет передать божественность Пифетера, «величайшего из богов» (1765):
1709 …Он идёт сияющий!
Звезда, на небе золотом горящая,
И солнце, пламеневшее, ясное,
Не светят так! Идёт он и жену ведёт,
Сверкающую несказанной прелестью.
Крылатую он держит Зевса молнию.
В глубинах мира дуновенье сладкое
Разносится. О зрелише чудесное!
Дым благовонный в воздухе колышется
Итак, вся вселенная в ликовании. Новый царь, новый жених — это мировой владыка.
В чем же здесь комизм? В мнимости всего происходящего. В торжестве гибриста, свергнувшего богов, сокрушившего миропорядок. В победе ложного над настоящим, неправды над правдой. Этот комизм ещё до-этичен, а потому и до-комедиен. Поверх него лёг слой современной Аристофану политики и комедийной комичности, — слой, однако, самый верхний. Вся комедия до этого слоя — пародия на ‛политическую’ утопию-космогонию, на гиерос гамос неба и земли; её можно охарактеризовать, как ‛комическую’, т.е. до-этическую, эсхатологию, в которой особенно выдвинута «гибристомахия», с победой гибриста.