Комическое до комедии   —   Лист 155

рая даётся только ‛светом’. Однако, такие ‛люди’ живут не где-то в преисподней; в преисподнюю нужно спускаться. Тот свет и этот — один, лишь в двух плоскостях верха и низа. Мифологический план не отделяется от реалистического. Нет иных людей, кроме Сократов, Клеонов, Еврипидов; но эти исторические, реальные люди даются в категории ‛людей’ хтонических, тех, что живут рядом с ‛богами’. Больше никаких ‛людей’ древняя комедия не знает. И потому-то они, одновременно, осы, облака, птицы — ‛тень’ стихий, зверей, растительности, антропоса, и всё это в виде феерической помеси. В гомеровских сравнениях птицы, облака, осы уже полностью отделены от ‛героев’, ‛герои’ от ‛богов’. В комедии материал более древний, до-понятийный, а потому и до-реалистический.
Герои древней комедии ещё не имеют никаких «свойств». Они бескачественны. Ни о типах, ни о характере не может быть речи. Имеется множественный персонаж, метафорически расцвеченный различными аспектами ‛низа’. Это ‛люди’ — фалл, ‛люди’ — глотка — по преимуществу, но также персоны самохвалы, смеха, инвективы, борьбы с положительной силой. Здесь ещё нет, однако, хвастуна, шута, брюзги, воина, потому что ударение лежит не на «свойстве», а на персонификации, на единичной яркой конкретности. С одной стороны, обрисовка персонажа здесь очень лапидарна и лишена оттенков: демагог Клеон, трагик Еврипид, софист Сократ, но таков же демагог Агерокрит, трагик Агафон, софист Херефонт. С другой стороны, характеристика вырастает в бурлеск, потому что усиление — единственный метод обогащения образа-маски; ещё нет уменья расши